Режиссер светлана баскова,
Тайная эстетика марсианских шпионов оригинал утерян. Из телерепортажей вы уже и не надеетесь узнать что-то относящееся к реальности, они транслируют своего рода бесконечное телешоу. Волнует ли, на самом деле, женщин вид голых мужчин, или это мужчин волнует то, что может волновать женщин; дидактические материалы написанные мужчинами для дам. Показать еще. В году вышел « Зелёный слоник ».
Click [show] for important translation instructions. Machine translation, like DeepL or Google Translate , is a useful starting point for translations, but translators must revise errors as necessary and confirm that the translation is accurate, rather than simply copy-pasting machine-translated text into the English Wikipedia. Do not translate text that appears unreliable or low-quality.
If possible, verify the text with references provided in the foreign-language article. You must provide copyright attribution in the edit summary accompanying your translation by providing an interlanguage link to the source of your translation. A model attribution edit summary is Content in this edit is translated from the existing Russian Wikipedia article at [[:ru:Баскова, Светлана Юрьевна]]; see its history for attribution.
For more guidance, see Wikipedia:Translation. In this name that follows Eastern Slavic naming customs , the patronymic is Yurievna and the family name is Baskova. Retrieved 25 September Светлана Баскова и Сергей Пахомов: Пара снов для протокола".
Archived from the original on 8 August Retrieved 29 December Пустой дом". Archived from the original on 3 March Archived from the original on 6 March В ожидании Маркса. Authority control databases. Germany United States. Однако этот образ, нарисованный «паханом акционизма», нравится он или нет, был единственно реален; другие претензии на левизну выглядели совсем уж нелепо.
Появление Светланы Басковой в этом контексте закономерно. Хотя политикой она до сих пор не очень интересовалась, ее путь пролегал в поле альтернативного искусства, исследовавшего маргинальные слои нашего социума, и рано или поздно должен был вывести режиссера к политической альтернативе. Именно к ней стремится сегодня наш культурный авангард, претендуя даже стать мейнстримом.
Проблема в том, что у него нет ни серьезной идеологической базы, ни практических инструментов влияния. А у Басковой есть — во всяком случае, второе: после шокового «Зеленого слоника» есть у нее и фан-группа поддержки, готовая обеспечить аудиторию любому ее проекту. Правда, эта аудитория не повалит в кинотеатры, а посмотрит фильм в Интернете, но Баскова-то как раз и не стремится в мейнстрим, оставаясь альтернативным художником. Классовый конфликт олицетворяют два любимых исполнителя Басковой — Владимир Епифанцев и Сергей Пахомов.
Первый играет законченного негодяя и психопата, который нахапал государственного бабла и тратит миллионы на Малевича и Родченко: вот она, судьба левого искусства! Второй показывает своего героя потерянным, беззащитным, способным на предательство по слабости, но только не циником. Есть в фильме и мотив двух сыновей одного отца, оказавшихся по разные стороны баррикад и даже не знающих о существовании друг друга, — в итоге один убивает другого, как на классической гражданской войне: два разных народа в одном.
А рядом с героями этого народного эпоса действуют рабочие-интеллектуалы, которые организуют вместо карманных профсоюзов настоящий: фильм таким образом превращается из отстраненной метафоры в практическое руководство к действию.
Баскова, конечно, не Годар, но его метод, сознательно или интуитивно, взяла на вооружение. Взяла саму идею о том, что кино способно быть оружием пролетариата куда более эффективным, чем булыжник.
Рабочие из ее картины обсуждают в своем киноклубе «Ветер с Востока», «Комиссар», «Рабочий класс идет в рай» — базовые фильмы политического кино. Другая близкая Годару идея — деконструкция языка в революционных целях. У Басковой в рабочем арсенале борьбы демонстративно отсутствует мат; вместо этого герои, словно на литературном семинаре, обсуждают Карамзина и Покровского, Гоголя и Белинского.
Некоторые восприняли лингвистический ряд фильма как стёб мы, мол, знаем, что рабочие так не говорят , между тем это принципиальное и даже революционное решение, немного отдающее соцреализмом типа гельмановской «Премии», но без пошлости.
Оно связано с общей концепцией уважения к человеку труда, которое просвечивает в кастинге типажей, в крупных планах, во всей эстетике этого фильма, заставляющего вспомнить о Вертове, Довженко etc. Однако традиции левого кинематографа настолько утрачены скомпрометированы в стране однажды победившего социализма, что сегодня их приходится заимствовать у западных последователей того же Вертова.
Или, скажем, у Пазолини. Светлана Баскова, в отличие от Пазолини, в отличие от Годара, вылупилась из яйца contemporary art, и язык кинематографа для нее дело прикладное. Но вслед за мэтрами европейского леворадикального кино она наделяет кинотворчество интерактивным свойством воздействовать напрямую, подобно агитплакату.
При этом, будучи сформирована в постмодернистскую эпоху, она помещает «плакат» в кавычки. Именно так выглядит в ее фильме афиша «Калины красной» Шукшина, висящая на стене комнаты, где собираются деятели независимого профсоюза литейного цеха. Этот замызганный старый плакат мы видим сквозь раму дверного проема.
Кадр повторяется несколько раз с меняющимся составом участников. Это своего рода пролетарская «Тайная вечеря» перед решающими историческими баталиями, в которых будут задействованы, среди прочих, Христос и Иуда, Авель и Каин, и при желании можно найти много других знакомых.
Еще один заимствованный слой фильма — кичево-бульварно-мелодраматический.
